Драматический |
16+ |
Юрий Еремин |
3 часа, 1 антракт |
У Маяковского есть строка про ноктюрн на флейте водосточных труб — сложно представить, что ее можно использовать кроме как эффектную поэтическую метафору, но Юрий Еремин, интерпретируя пьесу Уильямса «Трамвай «Желание», нашел этой строчке прямо-таки буквальное применение. Еремин поставил натуральный ноктюрн. Не вполне, правда, водосточных труб, скорее столбов линии электропередач, но тем не менее. В глубине сцены, декорированной уличными фонарями и электропроводами, сидит клавишник Матвей Костолевский и весь спектакль, ни на минуту не давая ушам роздыха, исполняет на синтезаторе самые душещипательные блюзы и джазы, заставляя пронзительно дребезжать каждый секундный и квинтовый интервал. Даже если начинает звучать фонограмма, пианист все равно не оставляет стараний — только фонограмма замолкает, он подхватывает мелодию. Театр и актеры прилагаются к этому музицированию словно в нагрузку. Вот к Стелле (Екатерина Гусева) приехала сестра Бланш — трам-пам-пам. Вот муж Стеллы (Валерий Яременко) посмотрел на Бланш вожделенно — та-там. Вот Бланш пытается соблазнить мужниного друга, а заодно и всех мужчин двора — падам-падам-падам. В особенности музыку, исполняемую Матвеем Костолевским, украшает Евгения Крюкова в роли Бланш, к тому же у нее в спектакле целых семь переодеваний. Пышные платья всех ярких расцветок от красного до зеленого красят Крюкову безмерно, а уж шляпка с вуалью делает ее совсем неотразимой — порочной и нервной. Жаль только, что режиссер заставил актрису весь спектакль выполнять очень бедный сценический рисунок: она не делает ничего другого, кроме как ходит в ванную и прикладывается к бутылке. А вот Екатерине Гусевой, напротив, оставили только один цвет, она беременная женщина в белом, но зато со множеством хозяйственных дел: стирать, вывешивать белье, ходить уточкой, драться с мужем. Еще есть Александр Леньков в роли вагоновожатого. Этот персонаж исполняет функцию навязчивого лейтмотива, бегает по нарисованным рельсам, дудит, изображая заодно и трамвайный вагон, и тихое сумасшествие. Утомляет очень, ладно бы вышел пару раз, а то просто конца нет его дудению — все уже давно поняли намек на тему безумия на бытовой почве, а он все не унимается. Вот так весь спектакль: Крюкова наливает, Гусева стирает, Леньков бегает, актриса Галина Дашевская кидает ему бутерброды, а музыка звучит, и пианист играет. И кто это выдумал, что «Трамвай «Желание» — одна из лучших пьес театрального репертуара, а роль Бланш — мечта всех актрис? Но дело не в том, что Юрий Еремин сократил текст Уильямса, убрал все социальное, оставил семейное и включил фрагмент из романа Ямамото «Город без времен года» (оттуда и взялся вагоновожатый). И не в том, что актеры не сумели сыграть так, чтобы у зрителей нервы дрожали как струны и проливались слезы над судьбой женщины, мечтавшей быть счастливой и любимой. Актеры ни при чем — ведь главную партию режиссер отдал музыканту, не рассчитывая ни на свои силы, ни на актеров. Все спрятались за синтезатором.