Спектакль «Русское варенье» поставлен по одноименной пьесе Людмилы Улицкой. Определяя свою работу, писательница использовала слово afterchekhov — и здесь действительно будут как сам Антон Павлович, так и потомки его героев из пьес «Вишневый сад», «Три сестры» и «Дядя Ваня». Многоплановая пьеса о семейных ценностях и реалиях современной жизни в руках режиссера Иосифа Райхельгауза вышла не по-чеховски прямолинейной и злободневной, о чем свидетельствуют довольно яростные зрительские отзывы.
Комедия |
18+ |
2 часа 30 минут, 1 антракт |
culture.ru |
Чеховскую уходящую натуру оплакивают и хоронят уже сто лет, а она — гляди ж ты, все живет себе. Судя по пьесе Людмилы Улицкой — живет в подмосковных писательских и академических поселках, на покосившихся дачах, которым на рынке недвижимости грош цена, тогда как земля под ними — золотая.
Это вообще любимая тема писателей, пописывающих для театра: чеховские типы в новой реальности, гибнущие родовые очаги, идущие на сруб вишневые сады и неудавшиеся Шопенгауэры, ишачащие на советской службе. Разница между прочими писателями и Улицкой в том, что она не склонна переоценивать историческую роль интеллигента и хоронить его с оркестром. Интеллигент, по Улицкой, — всегда был и пребудет в веках. Он всегда будет держаться за свои развалюхи по той причине, что в них жили деды, бестолково тратить деньги, которых у него кот наплакал, учить лишние языки, любить не тех, кого стоило бы, производить на свет себе подобных и полную себе противоположность. Могильщик вишневого сада, в интерпретации Улицкой, не поднявшаяся из грязи в князи деревенщина, а родной сын Раневской. А варенье из вишни в ее доме варят, как варили еще при молодом Фирсе. И тоже, заметьте, на продажу. Одним словом, интеллигент достоин того, чтобы над ним с любовью посмеяться.
Улицкой удалась чеховская комедия, причем действительно смешная — а это очень редкая птица. У нее чеховские типы выглядят прямо-таки персонажами комедии масок — устойчивыми, легко узнаваемыми. Как в комедии масок, в «Русском варенье» действуют комичные старики, молодежь и слуги. Старики — это влюбленный в балерину пенсионер (Альберт Филозов) и его работящая сестра-переводчица (Татьяна Васильева). Молодежь — наследник-сын Ростислав Лопахин (простите, Лепехин) и дочери, то есть три сестры. Есть и «простые люди». Здесь проматывают последние гроши в Париже, молочнице платят в долларах, работает на всю семью один человек, а дом чуть не уплывает «простому человеку», оставаясь, впрочем, в своем кругу. «Простой человек» между тем, захаживая сюда, у хозяев разных слов нахватался: «Многоуважаемая дверь, — оглаживает он новую дверь в сортир, — приветствую твое существование».
Итальянские комики когда-то несли по ходу спектакля отсебятину, сводя наиболее удачные и старые репризы, как диджей сводит пластинки. Любой русский артист, подкинь ему только сюжет, способен сыграть его исключительно чеховскими цитатами. Даже студенты (у Дмитрия Крымова есть такой спектакль — «Торги»). Артисты Иосифа Райхельгауза не исключение, здесь одну только «Чайку» играют в трех видах — саму пьесу, акунинский сиквел и оперетту по ее мотивам. Татьяна Васильева — та когда-то была Раневской в спектакле Театра Антона Чехова. Так что Улицкая могла только наметить сюжетные ходы — диалоги они бы сыграли сами. Но она написала им действительно смешные тексты. Одно только она не рассчитала — хронометраж. У Улицкой на титульном листе написано «без антракта». А театру понадобились целых два перерыва: для перемен декораций Юрия Харикова и еще — чтобы все сыграть и не умереть. Но разве кинешь в Улицкую камень: писатель, сцены не знает.